А Машенька сейчас находилась именно в таком лесу. Деревья здесь росли ровными рядами, густо-густо. Листья на деревьях были похожи на мягкие иголки, и от них сильно пахло укропом.
Хотя бабушка сеяла укропные семена пополам с песком, чтобы укроп взошёл пореже, всё равно он вырос очень частый. Для Машеньки, которая была теперь ростом с горошину, это был дремучий лес.
А может, здесь водились волки или медведи? Машеньке стало страшно одной. Она закричала:
— Горошина, горошина, где ты?
Ей никто не отозвался.
Машенька снова закричала:
— Горошина, ау!
И снова никто не откликнулся.
А мимо шагал не волк и не медведь, а большой зверь на шести ногах. Голова у него была круглая и еле-еле держалась на тонкой шее. В зубах он тащил бревно. Бревно это было гораздо больше его самого.
Машенька скорее спряталась за дерево, чтобы зверь не заметил её.
А это был самый обыкновенный муравей. Он тащил в свой муравьиный город соломинку, и до Маши ему не было никакого дела.
Но Машенька вышла из-за дерева, когда муравей был далеко. И тут она услышала:
— Машенька!..- услышала она.
Оглянулась — а к ней бежит горошина с белой косицей на макушке.
То-то они обрадовались друг-другу!
— Ты зачем от меня бросила? — спросила горошина. — Я чуть-чуть не потерялась…
— Я тебя не бросила.- Сказала машенька,- Я змеи испугалась.
— Змеи?! Какая же это змея? Это был простой дождевой червяк!
Про дождевых червяков ей бабушка говорила, что их бояться не надо. Они полезные. Ползают в земле, разрыхляют почву, и растениям достается больше воды и воздуха.
А теперь куда? — сказала Машенька.- Туда или сюда?
— Давай спросим божьею коровку, — сказала горошина. — Вот она сидит.
Хотя божья коровка была чуть меньше, чем теперь была Машенька, она её тотчас узнала. Как же не узнать-то? Ведь у божьих коровок на красной спинке всегда бывает семь чёрных пятнышек. А Машенька умела считать не только до семи, но и до десяти.
Она подошла к божьей коровке и спросила её:
— Божья коровка, а божья коровка, ты не знаешь, где гороховая грядка? Там у горошины домик — тёплый, мягкий. Там живут её сестрицы.
Божья коровка подумала-подумала, потом привстала на цыпочки, распахнула красные крылышки, на которых было ровно семь чёрных пятнышек, и полетела.
— Ну вот, — обрадовалась Машенька. — Теперь мы знаем, куда идти!
Сначала они вышли из укропного леса. Потом спустились вниз на берёзовом листе. Потом снова полезли вверх, ещё на одну грядку.
И тогда горошина закричала:
— Машенька, Машенька, мы пришли! Вот она, моя гороховая грядка! А вот мои сестрицы-горошины. А вот мой домик-мягкий, тёплый.
И тут-то они вдруг снова увидели рыжего петуха с острыми когтями, с носом, загнутым крючком, и с красным гребнем во всю голову.
И петух их тоже увидел.
Да, он увидел их тоже. Наклонил голову на один бок, наклонил голову на другой бок и забормотал по-петушиному:
— Ко-ко-ко… Теперь вы от меня не уйдёте! Ко-ко-ко…
Оказывается, пока они переплывали озеро и пробирались через укропный лес, петух взял да и побежал в обход. И теперь он шагал прямо на них.
Сердце у Машеньки забилось шибко-шибко. Первый раз в жизни она видела так близко соседского петуха.
— Прячься, горошина! — закричала Машенька. — Прячься скорей… Прячься в свой домик!
А рыжий петух-то уж совсем близко. Совсем-совсем рядом. Глаза у него жёлтые, круглые. Он всюду горошину увидит.
«Ох, — подумала Машенька, — если бы я была большая, я обязательно прогнала бы его отсюда!..»
И не успела она так подумать, как стала снова такой же, какой была. Тогда она схватила палку и давай гнать петуха прочь от того места, где пряталась её горошина с тугой косичкой на макушке.
— Кыш, кыш, уходи отсюда! Сейчас же уходи, противный…
— Ай да Машенька! — услыхала она дедушкин голос. — Глядите, какая храбрая — петуха перестала бояться…
Дедушка стоял на крыльце и смотрел, как Машенька воюет с петухом.
Теперь Машенька совсем осмелела.
— Он мою горошину чуть не склевал! — закричала она и ещё сильнее замахала палкой на петуха.
А петух-то, оказывается, вовсе и не был храбрецом. Он очень испугался Машеньки — и скорее-скорее к забору. Сунул голову в дыру между перекладинами и полез на свой двор.
— Маша! — донеслось из окошка. — Где ты?
Это её бабушка звала.
— Я тут, — откликнулась Машенька.
— Иди кашу есть.
— Иду, — ответила Машенька и, легко перепрыгнув через круглую лужицу, побежала к крыльцу.
А тапочки у неё уже просохли, и по ним теперь нельзя было догадаться, что Машенька вместе с горошиной переплыла на кораблике-стружке большое светлое озеро и чуть-чуть в нём не утонула.